Наконец-то причину нашли
Из-за постоянного зуда я практически перестала есть и спать. Дошло до того, что сама решила разобраться, что же со мной происходит. Стала много читать медицинской литературы. По симптомам было очень похоже на рак лимфатической системы, и с этим предположением пошла по врачам по второму кругу. И слышала в ответ: «Не придумывай! Ты еще такая молодая!» И так изо дня в день, одно и то же. Поэтому, когда я все-таки получила направление к онкологу и диагноз подтвердился, первым ощущением был не шок, а облегчение, что причина наконец-то найдена. Нужно побороться, чтобы выжить. Ничего, я молодая, смогу…
Надо было принять болезнь
Гистология показала, что у меня лимфома Ходжкина. По статистике, 90% первичных больных излечиваются. Онколог заверил, что и со мной будет так же. Однако, когда я узнала, какое предстоит лечение, оптимизм немного спал. При моем заболевании оперативное вмешательство не показано, только химиотерапия и облучение. Началась одна из тяжелейших стадий — надо было принять болезнь. Я стала злой, агрессивной. Почему я? За что мне такое в 18 лет? Молодая, красивая, веселая, учусь на втором курсе психологического факультета — и что? Теперь буду прикована к постели бесконечными капельницами? А самым страшным в те дни было то, что потеряю свои длинные волосы. Никак не могла принять диагноз, лечение. Не могла принять слово «надо». Ничего не хотелось делать. Встряхнули и заставили лечиться только мысли о маме. Она «болела» вместе со мной: я похудела от болезни, она — от нервов. У нас всегда были очень близкие отношения, а тут такое. Мне кажется, что ей было даже тяжелее, чем мне. И еще мне помогли друзья. У меня появилось очень много друзей, просто знакомые стали настоящими близкими людьми. Я не скрывала свой диагноз. Считаю, что в России неправильное отношении к онкологии. Это не венерическое заболевание, не что-то позорное, и не нужно этого стыдиться.
Болезнь уходила — это было заметно
Лечение переносила тяжело, но болезнь уходила — это было заметно. Я стала поправляться, появились хоть какие-то силы. Обследования подтвердили: болезнь действительно уходит. Да, волосы выпали, но я купила красивый паричок, поэтому тот период прошел более-менее спокойно.
После 10 сеансов химиотерапии и облучения меня выписали до следующего обследования. Было странное ощущение: вроде бы радость, но в то же время появился страх перед здоровой жизнью. Спасибо родителям и друзьям, жизнь постепенно налаживалась.
И тут как гром среди ясного неба!
Рецидив! Почему? Ведь соблюдала все, о чем говорили врачи. Почему же болезнь вернулась? Только потом я предположила, что причиной был стресс. При таком диагнозе нужно избегать сильных волнений. Но еще когда заканчивала лечение, слег любимый дедушка. В то же время у моей любимой кошки обнаружили рак. Мне кажется, животное перетянуло на себя мою болезнь. Когда я заболела, кошка стала ложиться ко мне на шею, там же у нее и обнаружили опухоль. Вначале умер дедушка, потом кошка. Все это время я была на химии. Думаю, тот длительный стресс и стал спусковым крючком для возвращения болезни. К такому повороту событий мы совершенно не были готовы. Началась реальная паника. Я много общалась в Интернете с людьми с таким же, как у меня, диагнозом, и знала, что лучший способ остановить рецидив, — высокие дозы химиотерапии и трансплантация костного мозга. Ее я боялась как огня. Да и кто мне ее предложит?! Живу в Нижнем Новгороде, а трансплантацию делают в Москве. И откуда у нас, обычной нижегородской семьи, 1 миллион рублей?!
Второй круг борьбы за жизнь
Биопсия, трепанобиопсия… И вдруг любовь! Во время этих обследований совершенно случайно на дне рождения подруги встретила молодого человека. Мы понравились друг другу, стали ходить в кафе, гулять… Я решила рассказать ему о том, что болела, что пережила и о том, что сейчас предполагают рецидив, поэтому предстоит тяжелейшее лечение, опять выпадут волосы… В общем, будет куча побочных эффектов, и неизвестно, восстановлюсь ли я. Почему решила все рассказать? Боялась предательства потом. Думала, пусть лучше сейчас уйдет… Но он не ушел. Выяснилось, что от общих друзей он уже знал, что я серьезно болела, и все равно начал за мной ухаживать. А я все рассказывала, рассказывала и плакала… Он обнимал меня и убеждал, что мы вместе все преодолеем!
Началась борьба. Выяснилось, что подобное лечение в России проходит по квотам, то есть деньги искать не нужно, надо только дождаться квоту. Поехала в ГНЦ РАМН — один из лучших центров по лечению онкогематологических заболеваний. Мнения московских врачей разошлись. Одни говорили, что такого тяжелого лечения я не выдержу, другие называли меня перспективной, уверяли, что это единственный шанс достичь пожизненной ремиссии. В конце концов меня взяли, мы оформили документы на квоту и стали ждать.
Через несколько месяцев позвонили, и мы поехали в Москву. Первое лечение в нашем онкоцентре оказалось цветочками по сравнению с этим. Меня спасала только одна мысль: это последний шаг. Поддержка близких держала на плаву. Первые два курса дали колоссальный результат, была четкая положительная динамика. Я прошла все положенные курсы.
Предстоял последний шаг — трансплантация костного мозга. Провели ее 11 марта, теперь это мой второй день рождения. Я лежала и ждала, когда же костный мозг начнет работать. У меня ежедневно брали кровь, и вдруг лейкоциты начали расти. Это означало, что главные опасности позади.
Выжила! Смогла!
А потом в один прекрасный день пришла врач и сказала, что меня выписывают. Радости не было предела. Казалось, многочисленные побочные эффекты отступили. Хотелось быстрее собраться и отправиться домой. Я ехала и плакала. Выжила! Дважды победила рак на IV стадии, а ведь всегда казалась себе такой слабой. Но ведь смогла!
Начался длительный период восстановления. Мы стали жить с любимым человеком. Он ухаживал за мной как за ребенком. Вскоре я вернулась в институт, через год мы поженились. Вот уже 2,5 года моя болезнь находится в стадии ремиссии, и хочется верить, что это уже пожизненно.
